А. Лазарчук
ТРАНКВИЛИУМ
Олив, так пока никого и не узнающая, сидела к Светлане спиной. От ее промокшей насквозь куртки шел пар. Серый мех слипся черными сосульками. Пахло кисло. - Осталось мили две, - объявил Дэнни. - И уже только под гору. Наверное, она уснула. Потому что рядом вдруг появился Глеб, поднял ее и обнял. Она уткнулась в его плечо. Я никогда не забывал тебя, сказал он. Никому не верь и ничему. Все лжет, глаза лгут, ум - тоже лжет. Просто знай: я тебя ни на минуту не забывал... Потом, так и не проснувшись, она встала и пошла. Вчера до восхода Глеб провел их через перевал, помог спуститься вниз... Он не объяснял ничего вслух, но было ясно и так: делается это на случай его смерти. За перевалом, расставаясь, он обнял полковника, пожал руку Дэнни, погладил по щеке Олив. Светлана не слышала, что он им говорил, из-за внезапного звона вокруг. Потом он подошел к ней. Подошел, но не приблизился. Между ними всегда были тысячи миль, и сказанным словам требовались долгие часы, чтобы долететь и быть услышанными. - Прощай, - сказал он, и она повторила: - Прощай... - Береги себя. Береги парня. Может быть, на тебя теперь вся надежда... Потом он повернулся и быстро пошел вверх, не оглядываясь. Тропа вильнула направо, налево - и вдруг Светлана обнаружила себя буквально в самом центре военного лагеря. Слышалась английская речь, солдаты в зеленой форме месили грязь, а полковник Вильямс допытывался у замершего перед ним офицера: почему это он, полковник, должен чего-то еще ждать? Тем более, что две совершенно штатские леди, одна из них с ребенком, невыносимо устали и замерзли во время этого чудовищного перехода... Но генерал Торренс... - пытался оправдаться офицер. И кроме того - ни одного дома, где могли бы... далее